Давно ли это всё было? Прошло почти пятьдесят лет, а в воспоминаниях все было будто бы вчера.

Мы на свою жизнь всегда смотрим с какого-то определенного рубежа и замечаем, что мы уже не те, что были вчера.  Мы неожиданно стали взрослыми, мы неожиданно для себя поняли, что детство осталось позади, пробежали годы прекрасной юности и серьезной зрелости. Наш возраст мы замечаем совершенно неожиданно. В один прекрасный день, вы обнаружили, что к вам обратились фразой «Молодой человек!», хотя вчера называли «Малыш!». Чувство гордости и жизненной значимости охватило от это этих слов. Вы вдруг поняли, что стали взрослыми, хотя уже после многих десятилетий каждый из нас готов был еще раз вернуться в то время, когда его впервые назвали «Молодой человек». Что юность прошла так же быстро, как и детство, мы неожиданно для себя заметили, когда в троллейбусе кто-то сказал, обратившись к вам: «Мужчина, передайте…». И так же неожиданно для себя заметили, что и годы зрелости остались позади, когда во дворе мальчуган, эдак лет пяти, вдруг сказал: «Дедушка, а вы не знаете сколько сейчас времени?». Мы стали такими, какие есть, но в там, в глубине души по-прежнему горим тем временем, которое, к сожалению, уже стало историей.

Когда мы из детства смотрим вперед, то всегда кажется, что время ползет, как черепаха, и нам не терпится стать взрослыми. А когда проходят десятилетия, и мы оглядываемся назад, то с ужасом осознаем, как быстро это время пронеслось мимо нас, и почему-то всегда, в этом момент, вспоминается песня «…А годы летят, наши годы, как птицы летят…».

Работая с вашими фотографиями, я уловил себя на мысли, что каждая из фотографий вызывает приятные воспоминания из моего детства.

Меня родители привезли в поселок совсем еще маленьким. Это был конзавод 172. Позже его переименовали в Цимлянский. Было название опхоз «Темнолесский», опхоз «ВНИИОК». В какой последовательности менялись названия мне сейчас трудно вспомнить. Разве у мальчишек это самая большая проблема? Дом, в котором мы жили в то время находился на школьном дворе, как раз в том месте, где сейчас стоит поселковая больница. Родителям было удобно, потому что они оба, отец и мать, были учителями и к месту работы им приходилось ходить всего лишь несколько метров. Через стенку от нас в этом же доме жила семья замечательного человека, тоже учителя, участника Великой Отечественной войны Гончарова Гаврила Нестеровича.  Это была большая семья. Кроме хозяина семейства и его жены, у Гончаровых было три дочери. Младшая Татьяна, средняя Алла и старшая Шура. Мы очень дружили со своими соседями. По возрасту я больше времени проводил с Таней, которая была на год младше меня. В детском возрасте у нас было уйма взаимных интересов. Межквартирная перегородка была тонкой и поэтому слышимость того, что происходило за стенкой была высокой. А за стенкой сёстры пели. Здорово пели! Господь их наградил прекрасными голосами. Петь они умели. Мы иногда стучали им в стенку, что бы они что-либо исполнили по заявкам. И они исполняли. До начала шестидесятых годов прошлого века на улицах поселка не было ни то что асфальта, но даже элементарного гравийного покрытия. В сезон распутицы стояла грязь, которую мы смело преодолевали сапогами. Сапоги были неотъемлемой часть гардероба каждого жителя поселка. В середине пятидесятых была суровая зима. Почти неделю бушевала вьюга. Занятия в школе были отменены. Снежные сугробы были выше дома. Вьюга успокоилась. Отец взял лопату и собрался около дома очистить снег. Дверь из дома открывалась наружу. Открыть ее было невозможно, потому что она оказалась приваленной снегом, и он смог выбраться на улицу через чердак. Благо вход на чердак был из коридора. Когда мы с мамой смогли выйти из дома, то были ошеломлены обилием громадных сугробов. Отец от дома до школы пробил туннель, по которому мы ходили, пока не начал таять снег.

Школа была в виде буквы «П». Около школы был тенистый сквер, а за ним здание интерната. Сейчас в этом месте стоят двухэтажные дома. Школьный двор был весьма просторным. На нем была волейбольная и баскетбольные площадки. Рядом стояла высокая бревенчатая каланча с перекладиной, на которой опиралась спортивная лестница и был прикреплен канат, а сбоку смонтирован турник. Поодаль стояли брусья. Во время переменок все обитатели классов дружно выбегали на эту спортивную площадку. Надо сказать, что в новой школе, в которой я проучился два года, такой спортивной площадки не было. По- моему ее нет и сейчас. Построения, школьные линейки проходили на территории спортивной площадки. А когда была ненастная погода, в относительно просторном, коридоры школы. Помню шестьдесят первый год, когда в космосе оказался Юрий Гагарин. Гаврил Нестерович с неописуемым восторгом рассказывал нам, ученикам, что космический корабль космонавта весит более, чем трактор. Его восторг передавался нам. Нам в то время это было сложно представить.

На том месте, где сейчас стоит ДК были огромные заросли какого-то кустарника. Посередине этих зарослей проходила дорога в сторону Темнолесски. А вокруг кустарника было море «добротной» амброзии. Это было замечательное место для игры в войну. И «красные» и «белые» носились по этим зарослям, изображая отважных воинов. «Боевые действия» заканчивались, когда физиономии «бойцов» были изрядно перепачканы желтым налётом от амброзии.

Электричество в посёлке подавалось от дизельного двигателя, который стоял за стенами клуба. Выключали движок после 23 часов и до утра в поселке света не было. Клуб представлял собою длинный барак, внутри которого был зрительный зал, аппаратная и библиотека. Помещение было настолько прокуренным, что при входе в него сразу ощущался запах никотина. Сам клуб располагался в том месте, где сейчас поворот с улицы на дорогу в сторону Ставрополя, рядом со шлагбаумом. Через дорогу от клуба был зеленый сквер из тополей, который полностью примыкал к северным стенам поселкового гаража. Этот сквер тянулся почти до школьного двора. На окраине сквера за школьной калиткой был колодец с чистой студеной водой, которую пила большая часть населения поселка. Водопровода в то время не было. Сквер с юга на север был разделен кустарником, посередине которого была дорожка в сторону конторы. Если смотреть на контору со стороны этой дорожки, то справа стоял дом директора опхоза Кунакова Ивана Сергеевича, а слева уважаемого и известного в то время Барабанщикова Ивана Гаикитовича

Сейчас на месте конторы стоят другие дома. Дорожка от клуба через несколько метров выводила к забору плодового сада, который рос в низине по обеим берегам речушки, названия у которой не было. Речушка делила поселок на две части. Южная часть местными жителями называлась Центральной, а южная странным названием Голопузевкой.  Позднее, когда Цимлянский начали благоустраивать, в конце пятидесятых, начале шестидесятых в низине этой речушки с восточной стороны за садом жители возвели сараи для своей живности.  Южный склон горушки от Голопузевки для мальчишек того времени в зимнее время был просто сказкой. Лучшего места для катаний на санках и лыжах, пожалуй, не было. В самой Голопузевке  располагалась большая территория вет городка. Она мне запомнилась тем, что там росли удивительные красные яблоки. Удивительным было то, что и мякоть этих яблок была красного цветы. Позднее, до сегодняшнего дня я таких яблок больше нигде не встречал. Кто был до Банишевского в этой вет части я не помню. Но запомнился мне еще один замечательный человек в Цимлянске Банишевский Александр Иванович, который работал здесь после.  Здесь же на берегу этой речушки, со стороны Голопузевки стоял дом, в котором жила семья Селеменевых.

С южной стороны гаража, где сейчас стоят жилые дома и монумент воинам, участникам ВОВ, был еще один большой фруктовый сад. Нас, мальчишек, порою одолевал соблазн залезть и полакомиться замечательными фруктами из этих садов. Иногда нас прихватывали сторожа и отдавали на суд родителей. Однако мальчишеский азарт брал своё. Мы опять оказывались на территории этих садов, а затем перед суровым приговором родителей.

В Ставрополь дороги не было. Вернее, был грунтовый накат, совсем не по тому маршруту, где сейчас проходит асфальтированная дорога. Выезд в сторону Ставрополя был там же, где и сейчас, только дорого резко уходила влево, а затем после речки, через маленький деревянный мостик вдоль склона вправо. Кладбище оставалось слева. После Холодногорска грунтовка путляла вдоль лесополос и горных склонов к аэродрому Ставрополь, который в то время располагался на Туапсинке. Вот тут-то, около этого аэродрома мы и вылавливали попутные машины, чтобы добраться до Цимлянска. Об автобусе в то время речи не было. В распутицу из Цимлянска в Ставрополь транспорт вообще никакой не ходил. Сейчас смешно, но я несколько раз 27 километров из Ставрополя и обратно проделывал пешком.

Водителей в Цимлянске всех знали в лицо и по фамилиям: Зацепилин, Доценко,Барышев, Труфанов, Пухов. Они всегда были на виду и, пожалуй, составляли транспортную элиту поселка. Великим событием было, когда они получили для эксплуатации автомобили ЗиЛ130. Для того времени это было «Ого-го!». Для нас, мальчишек, эти люди были несгибаемым авторитетом!

Интенсивные преобразования поселка начались в шестидесятые годы, когда поселком руководил Кунаков Иван Сергеевич. Я не знаю, с чем это было связано, но за весьма короткий срок поселок превратился из «гадкого утенка» в «Прекрасного лебедя». Толи это было связано с тем, что статус поселка (ОПХОЗ «ВНИИОК». Для тех, кто не знает расшифрую. ОПХОЗ- опытное хозяйство. ВНИИОК –Всесоюзный научно исследовательский институт овцеводства и козоводства) ожидал прибытие в Цимлянский зарубежных гостей из Австралии, Европейских и Азиатских стран для обмена опытом, а встречать гостей в захолустье негоже. Толи от того, что у Кунакова И.С. было огромное чувство прекрасного. Как бы то ни было, в течение совсем короткого времени, поселок превратился в прекрасный, благоустроенные поселок городского типа. Цимлянский со Ставрополем соединился асфальтированной автомобильной дорогой. Четыре раза в день стал курсировать автобус. В 1964 году был выстроен ДК, визитная карточка поселка. Первым директором ДК был Гикалов Анатолий Васильевич. В ДК была открыта большая библиотека, которой заведовала Банишевская Руфина Владимировна. Трехэтажную школу строили заключенные за колючей проволокой. Большинство старых построек были снесены, а на их месте возвысились прекрасные дома со всеми удобствами. От большого родника, что на Бударке, был проведен водопровод. Все улицы асфальтировали. Было высажено бесчисленное множество хвойных и лиственных деревьев. Клумбы поселка украсили великолепные чайные розы. Позднее построили трехэтажный интернат, в котором проживали дети с отделений, Демино и Холодногорска, была запущена великолепная больница. Кстати, здание маленького фельдшерского пункта ранее, до этогор, было в доме через дорогу. В нем работали Зинаида Ивановна (Фамилию не помню) и Гречушкина (Имя отчество не помню). Поселок в этот период был великолепен! Я уехал из поселка почти пятьдесят лет назад, но и сейчас мое сердце там.

Было обидно увидеть поселок в восьмидесятые и девяностые годы. Все, что было создано умелыми руками жителей поселка в шестидесятые и семидесятые годы, под руководством Кунакова И.С. оказалось разрушенным и уничтоженным. Я был поражен увиденным. Отопления в домах нет, потому что кочегарка не работает. Вернее, её растянули по частям. Интернат превращен в «бомжатник». Выбиты стекла, выдраны двери. Утащено все, что можно только было утащить. Пекарня, в которой некогда уважаемый житель поселка Кирьянов выпекал караваи, разбита, разрушена. А ведь многие помнят, какой прекрасный хлеб готовился в этой пекарне! Многие приезжали из Ставрополя, чтобы его купить. Защемило сердце при виде разрушенного кафе «Березка», в котором многие годы работала Ирина Никитична Шляжас. Асфальт на улицах выбит, клумбы с розами исчезли, сады вырублены, на улицах пыль и грязь, почти такая же, когда впервые я оказался в этом поселке. Да и в настоящий момент мало, что изменилось. Обидно за то, что новое поколение жителей поселка не смогли уберечь, то, что было сделано до них предшественниками.

Но о плохом достаточно.

На фотографиях бывших выпускников школы можно увидеть тех, что после школы остался в ней преподавателем. Например: Савицкая Валентина, Лобынцева Людмила, Гончарова Алла.

Мои воспоминания о Цимлянске, это 10 лет учебы в школе. Моя первая учительница Давыденко Вера Григорьевна. Мой классный руководитель в старших классах Чаплиева Антонина Петровна, она же моя мама. Я с особым воодушевлением вспоминаю своих учителей и наставников:

Порфильева Ивана Федоровича, преподавателя истории, участника Великой Отечественной войны,

Гончарова Гаврила Нестеровича, преподавателя математики и физики, участника Великой Отечественной войны, участника освобождения Сталинграда от фашистов,

Шагрову Марию Николаевну, преподавателя математики,

Шагрова Владимира Михайловича, преподавателя географии, директора нашей школы,

Русину Валентину Николаевну, преподавателя физики

Гринева Емельяна Ефимовича, преподавателя немецкого языка,

Яксанову Марию Ивановну, преподавателя географии, завуча нашей школы

Маслова Валентина Ивановича с Садовничего (имя отчество не помню), преподавателей физкультуры,Ю

Захарина Кирилла Григорьевича, преподавателя по трудам,

Шипунову Людмилу Семеновну, преподавателя по химии

Кунакову Лидию Алексеевну, преподавателя русского языка и литературы.

Русина Бориса Ивановича, преподавателя по физики

К сожалению, многих из них уже нет. Вечная им память!

О временах своего детства, своей юности можно еще много вспоминать. Хотелось бы, чтобы своими воспоминаниями поделились вы, жители времени настоящего и те, кто когда то жил в этом поселке, одним словом ЗЕМЛЯКИ.

Вячеслав Безкрылов